Этот небольшой опус я посвящаю прекрасному человеку, непревзойденному мастеру перевоплощения, чье имя известно всему миру. Этот маленький «психологический анализ» не является каким бы то ни было вердиктом нравственности Джонни Деппа. Это всего лишь попытка проследить яркие моменты его моральной стороны, основываясь на цитатах из интервью и общеизвестных биографических фактах.

Когда-то он сказал, что для того чтобы создать подлинный шедевр, не хватит жизни, а выполнять пошлой работы он никогда не будет – пусть это делает тот, кто полагает что он будет жить вечно и который повинуется обществу.
«Люди (осознанно или нет) превращают сами себя в часть созданного собой же конвейера». («Космополитан», 1992)
В большинстве случаев мы не вполне понимаем, как именно живем, и, тем не менее, думаем что это – абсолютно правильный образ жизни. Может быть, так и есть. Поскольку существует неисчислимо много точек зрения на один и тот же объект. Мы захватили сами себя в плен условностей и догматов. Кто-то нашел для себя утешение в религии, кто-то – в атеизме. У каждого свой жизненный путь.
«Я не люблю компромиссов. Люблю устанавливать собственные правила. Я никогда не берусь за «общественный» товар, потому что нахожу его глупым и зачастую совершенно бессмысленным. Я хочу играть в кино, которое умеет говорить со зрителем. Кино о людях, о людях и эмоциях и просто об эмоциях». («Авангард», 1999)
Не бывает неправильных дорог. Все они, в конечном счете, приводят к одному и тому же итогу, только какие-то дороги долгие, какие-то короткие. Религия – это просто ступенька, которую подобно многим другим следует пройти. Проблема только в том, что испытание это, увы, далеко на всем под силу. Многие до конца дней своих остаются поклонниками религии и по причине боязни или нежелания не хотят идти дальше. Ведь зачем? У них есть все, что нужно, для счастья. А если кто-то отступает от придуманных обществом догм, то его моментально подвергают ужасной критике, гребя всех под одну гребенку, даже не стараясь разобраться в терминологии и понятиях. Люди опасаются того, в чем плохо разбираются. Неизвестность пугает любого. Но зачастую даже «посвященные» не утруждают себя тем, чтобы разобраться в основах того, чему они поклоняются. Мнимые сатанисты даже не догадываются, что сатанизм – религия почище христианства. Читая сатанинскую Библию, они даже не задумываются о том, для чего же ее создали. Все эти псевдолюди отпугивают других, создавая у них неверное представление об Истине. Но те немногие, кто, находясь на определенном отрезке жизненного пути, пришли к подлинному осознанию себя, понимают, чего стоит побег из бесконечного круга стереотипов и условностей.
«Есть люди, которые носят на себе некие знаки, они отмечены. Некоторые – светлой, некоторые – темной силой. Я недавно занялся серьезным самоанализом. Стал вспоминать, продавался ли я, изменял ли своим принципам ради выгоды, пусть даже неосознанно. И пришел к выводу, что я слишком глуп для таких сложных сделок. Вряд ли я когда-нибудь смогу заключать договоры с Дьяволом, на выгодных для себя условиях». («Видеодром», 2004)
Было бы по крайней мере несправедливостью отрицать заинтересованность Джонни темной стороной жизни. Основываясь на его мнении о том, что из любой религии нужно черпать идеи, можно, посмотрев на сатанизм как на еще один источник идей, проследить, насколько эти идеи повлияли на мировоззрение Джонни.

Определений сатанизма больше, чем можно себе представить. От ошибочного понимания его как идеологии поклонения злу и преклонения перед темным началом в жизни до более осознанного восприятия этого религиозного движения как сплава образов и идей, которые олицетворяют развитие, разнообразие, величие, силу, могущество, творчество, индивидуализм, смелость, гордость, знание – то есть всего того, что способствует Жизни и ее развитию.

Общими характеристиками для сатанизма является отказ от поклонения чему-либо или кому-либо (иными словами сатанизм не представляет из себя «культ зла»), необходимость личного развития (это мировоззрение самостоятельных индивидов, которые способны совершать осознанный выбор) и отход от догм любой религиозной морали.

Человек, принявший идеи сатанизма волен делать все, что угодно, однако понимая, что далеко не все является разумным. Один из основных принципов: «Все можно, но не все полезно». Руководствуясь этим принципом, Джонни прожил большую половину жизни, но истиной сути его дошел, видимо, только недавно. Он отравлял себя всеми возможными способами – и физически и морально. Но на определенном отрезке жизни понял, что это не то, что ему действительно нужно. Жизнь лукаво запутала его в приоритетах, и он охотно ей поддавался.
«Внутри меня живут демоны. Было время, когда я был переполнен гневом и негодованиями. Все это находилось очень близко к поверхности. И если кто-нибудь нажимал неправильную кнопку, то демоны начинали выходить наружу. Несколько лет мной управляли эти демоны. Они приходили ко мне, говорили со мной... Но я предпочитал жить по своим принципам». («Интервью Мэгазин», 1995)
«Сожительство» Джонни с демонами дает о нем представление, как о человеке, восприимчивом к взаимодействию материального и тонкого мира. Не единожды Джонни самого называли демоном. Перечислять причины можно долго. Начиная вспыльчивым характером и заканчивая неотразимой внешностью. Но, сконцентрировав внимание на нравственной стороне демонизма, можно проследить «демоническое» начало в сущности Джонни. Для демонизма как такового типично не столько абсолютное приятие зла, сколько выявление положительных моментов во внешне отрицательном «дьявольском» образе.
«Я думаю, что в жизни не так много счастливых финалов. Нет, я не циник, я всего лишь реалист, и рассуждаю реально. Жизнь не богата счастливыми финалами. К сожалению, это касается общества, в котором мы живем… и вообще мирового сообщества. Деньги заменили Бога, деньги стали властью и свободой для всех. Богатство стало главной мотивацией для человечества. И теперь для многих людей оно значит больше, чем сама жизнь…» («Вэрайети», 2005)
Люди, имеющие в себе начало демонизма, обычно очень сложные личности, часто бросающиеся в крайности. Качества, из которых слагается облик демонического человека, – это неприятие окружающего мира и мирового порядка, мрачная переоценка нравственных и религиозных ценностей, одиночный бунт против бытующих общественных отношений, желание неограниченной свободы личности. Все это зачастую приводит к тяготеющим на его душе преступлениям. В таких людях всегда скрыта безмерная любовь к «страждущему человечеству».
«Я хочу жить как Повелитель Мух…» («Вэнити Фэйр», 2009)
Сложно вообразить, что именно Джонни имел в виду, говоря эту фразу, но его если воспринимать его слова буквально, то картина вырисовывается следующая:

«Повелитель Мух» (или Вельзевул) является персонификацией одного из темных духов, который довольно часто отождествляется с Люцифером – черным богом зари. Образ Люцифера неизменен для всех религий. Его характеристиками являются свободолюбие и восстание против догматов, гордость, познание себя и мира, доброжелательность. Он – дух Востока и стихии Воздуха (в астрологии преимущественно оказывает влияние на Близнецов и Водолея). Принадлежит к небольшому списку высших богов. Также является символом ложных божеств.

Данные характеристики вполне могут говорить о человеке, которому чужды стереотипы и который никому не позволит влиять на его мнение. О человеке, который непостоянен, но тверд в решениях. Стремиться к самообразованию и самопознанию. Находясь на Олимпе славы, он все еще отказывается принять это, при каждом удобном случае давая понять, что его возведение в ранг божества – это ошибка, что он такой же, как все.
«Я получаю кучу денег за то, что я своим присутствием в картине вытягиваю на сеансы разных людей, чтобы показать, что я не такой, какой есть на самом деле, чтобы лгать, чтобы манипулировать своими эмоциями так, чтобы привлечь внимание масс. Иногда понимать это просто отвратительно». («Авангард», 1999)

«Я верю в Бога. Только без имен. Пока нет ни одной организованной религии, с которой я полностью мог бы согласиться. Я думаю, что Библия – очень хорошая книга. Своего рода роман. Я не нашел чего-то в одной религии, и надеюсь найти это в другой. Из любой религии нужно черпать идеи». («Плейбой», 1996)
Христианство, являясь учением о всеобщем равенстве и ценности человеческой личности как духовно бессмертного существа, созданного высшей силой, дало многим людям прочный нравственный фундамент еще в детстве. Как и многие другие религии, христианство пытается показать человеку его идеальное назначение, которое заключается в бесконечном, всестороннем, духовном усовершенствовании.

Касаясь в своих интервью нравственных тем, Джонни неоднократно говорит о моральном кризисе современности, иногда в нем видны даже явно апокалипсические настроения.
«Я думаю, что мы должны взяться за руки, иначе мы разрушим друг друга. Не так уж много нужно, чтобы мы были обращены в пепел. Это трагично, и иногда я предпочитаю не думать об этом… Я никогда не был высокого мнения о человечестве. Я думаю, гуманность – в общности, в силе, наконец. Но оно не станет лучше. Я не назвал бы себя циником, но мне кажется… мир сейчас греховней, чем когда-либо прежде. Чувствую ли я себя беспомощным?.. Определенно да, так как я не хочу такого мира для своих детей. Эти чистые и невинные существа желают только любви и радости, и, когда вы взрослеете, мир пускает все это по ветру». («Уан», 2005)
Джонни, бесспорно, теистичен. Правда, тяжело себе представить, каким образом в нем уживаются идеи, которые он черпает из мировых религий. Рожденный в преимущественно христианской стране, Джонни с самого детства ознакомился с библейской моралью. Однако, наблюдая за жизнью тех, кто обучал жизни его, Джонни еще в отрочестве начал понимать, что далеко не все так однозначно в религиозных нормах.
«Мой дядя был проповедником, и это дало мне представление о религии. Он был очень хорошим актером в церкви. Он взывал к небесам, восхваляя Бога. И люди падали перед ним на колени, чуть ли не целовали ему ноги. Я один не повелся на это. Я не говорю, что мой дядя был полон дерьма. Он был хорошим парнем. Мне только не нравилась двуличие – я видел, как он ведет себя вне служения и во время него. Это было для меня непонятно. Почему Бог слышит вас только в церкви? Почему он не может сделать этого, когда вы в ванной или с хот-догом в руках?» («Плейбой», 1996)
Не найдя для себя ответа на этот вопрос, как и на многие другие в христианстве, Джонни начал присматриваться к другим морально-нравственным учениям. Близкие друзья и тяга к самопросвещению пробудили в нем интерес к восточным религиям, главной из которых, безусловно, является буддизм. В его основе лежит учение о Четырех Благородных Истинах: о страдании, о происхождении и причинах страдания, о подлинном прекращении страдания и устранения его источников, об истинных путях к прекращению страдания. Путь к нирване (состояние умиротворенности, высшего счастья, абсолютного покоя, полного освобождения разума) напрямую связан с тремя разновидностями взращивания добродетелей: нравственностью, сосредоточением и мудростью.
«Жить нужно настоящим. Здесь и сейчас. В следующую минуту все, чем мы обладаем, может быть у нас отнято, все, чему мы придаем значение, может исчезнуть. Важно то, кем мы есть в настоящий момент. Только это определяет нашу сущность». («Найт-Риддер», 1998)
Интересен также тот факт, что Джонни часто использует жесты, напрямую позаимствованные из восточных религий. Один из них – жест Намасте – соединение рук (ладоней) на уровне груди. Это индийский приветственный и благодарственный жест, выражающий уважение. Это не просто жест, но и внутренне состояние, главное ощущение при котором – что ты благодарен. В широком смысле Намасте означает: «Божественное во мне приветствует и соединяется с Божественным в тебе» – то есть уважительное преклонение и прославление Всевышнего, божественной сущности мироздания, частью которого является человек, признание единства и вечной духовности всего сущего.

Помимо идей и жестов Джонни позаимствовал из буддизма символы божеств, которые нередко можно увидеть на нем в виде кулонов и прочих аксессуаров.
Нельзя также не обратить внимание на заинтересованность Джонни потусторонним миром. В интервью он зачастую старается не углубляться в эту тему, хотя всплывает она очень часто.
«Когда я был маленьким, у меня были видения. В тот момент я бодрствовал, но не мог ни шевельнуться, ни произнести ни слова. Ко мне являлся некто. Мне объяснили, что это призрак, дух умершего, того, кто был мне очень близок. Но этот некто так и не сказал мне того, что хотел». («Тотал-фильм», 1995)
Шаманизм – учение о способах осознанного и целенаправленного взаимодействия с духами, распространен преимущественно в странах Азии, Африки и среди коренного населения Северной Америки. Джонни, имея корни в индейском племенем чероки, также разносторонне заинтересован шаманизмом. Ритуальные мотивы шаманов встречаются во многом, что его окружает – от оформления интерьера жилья и яхты до многочисленных аксессуаров и элементов одежды.

Перья, бусы, кости животных, старые монеты, зеркала – все это приближает человека к миру духов. Джонни любит подобные вещи, считая их сверхъестественными. К зеркалам у него особенно трепетное отношение.
«Из них могут появиться духи или, наоборот, реальность может раствориться в них и исчезнуть. Это все так странно…» («Тотал-фильм», 1995)
Когда-то к большому зеркалу в его комнате была прикреплена записка: «Осторожно! Предметы в зеркале могут оказаться ближе к вам, чем вам кажется».

Человек, имеющий способности к шаманизму, является избранником духов. Иногда встречается термин «шаманская болезнь», что почти однозначно раздвоению личности. Критерием истинности увиденного или услышанного всегда являются индивидуальные переживания человека.
«Я верю в призраков. Когда играю реальных людей, то часто ощущаю их присутствие. Знаете ли, это было просто волшебством – буквально ходить по тем же местам, что и Джон Диллинджер. Я практически чувствовал его. Серьезно, были моменты, когда я чувствовал его присутствие. Я словно получал одобрение от него. Это всегда большая ответственность играть человека, который жил на самом деле. Откуда мне знать, может он потом посмотрит на себя и ему не понравится, как я его воплотил… Когда-то в больнице я видел призрак хирурга. Когда-то ночевал в квартире, в которой умер Оскар Уайльд. Я тогда всю ночь провел с ножом под одеялом, и в страхе, что вот-вот зайдет призрак Уайльда и сделает со мной не бог весть что. Сложное дело». («Стори», 2009)
Джонни является единомышленником Данте в отношении существования Ада, Рая и Чистилища, что противоречит всем основным религиям. Он не берет на себя ответственности говорить о том, что нас ожидает после того, как мы покинем этот мир, но охотно рассуждает об этом.
«В нашей жизни всегда присутствует какое-то постоянное опасение и навязчивые страхи, связанные со смертью, и разные таинственные рассуждения по поводу того, что такое смерть. Все это приводит к тому, что все люди невероятно напрягаются, когда думают о смерти – и это все при том, что все мы знаем, что когда-нибудь это с нами все равно случится. Я верю, что, когда мы оставляем этот мир, нас ожидают небольшие путешествия. Почему нет? Многие люди переживали смерть, потом возвращались обратно и рассказывали довольно интересные вещи. Никто не возвращается из мертвых, говоря: «Эй, там нет совершенно ничего»… Общеизвестно, что мы все попадем в Рай, Ад или Чистилище. Надеюсь, мне уготован Ад. Ад по той причине, что мы можем попасть куда-нибудь и похуже. Не думаю, что в Раю найдется для меня место…» (Пресс-джанкет в Торонто, 2005)
Джонни не то, чтобы не хочет, он не может «просто» жить. Долгое время он воспринимал жизнь как единственный шанс испытать вкусить все и вся, и пользовался этим шансом на полную. Его стихия – свобода. Жизнь вокруг него слишком пестрила разнообразием и контрастом, и Джонни всеми силами пытался вписаться в эту жизнь, несмотря на врожденный инстинкт «быть против». Отчаянное желание принять окружающую действительность, слиться с ней, и абсолютная зависимость от всего этого, он с юности остро чувствовал бессмысленность этих попыток. Природой ему дана маска, и он знает, что ее нужно носить не снимая. В противном случае то, чего он так боится – та грязь и невежество, которые везде и повсюду покрывают не только улицы, но и души – попросту не даст дышать. Исключительный романтик Джонни вынужден был замуровываться в цинизм, спрятать за маской звезды всех поколений свою истинную сущность. А что еще делать человеку, сознающему свою исключительность, но при этом напрочь лишенному честолюбия? Человеку, способному отдать последнее? Человеку, по воле случая одаренному высоким положением и богатством, за которые не нужно бороться? Джонни по жизни – положительный герой, совершающий отрицательные поступки. Но это – всего лишь прикрытие.
«Я нормальный человек и хочу им оставаться. Но мне не разрешают. Почему мне нельзя выглядеть по-человечески? Внутри меня сидят и громадная любовь, и огромная ненависть. Если я кого-то люблю, то и буду любить. Если же я разозлен, то должен кому-нибудь врезать. Я так и сделаю, и не буду думать о последствиях. За ярость никто не платит, поэтому она может отправляться куда ей угодно. Ее надлежит выплеснуть… Хотя ребенком я был тихим. Был убежден в полной своей бездарности. Это убивало во мне всякие амбиции. Я не знал, куда мне идти и что делать». («Тотал-фильм», 1995)
Джонни чувствовал, что в нем заложены силы, но при этом совершенно не понимал, на что их направить. Поэтому единственное, что ему оставалось – это искать настоящую жизнь. А когда поиски обрывались неудачей – он мог только отвергать общепринятую мораль, предаваться пустым радостям жизни, пить, развратничать, эпатировать окружающих, позволяя себе одну единственную роскошь – всем и всегда говорить правду, какой бы неприятной она не была.

Джонни Депп – совершенно нетипичная личность. Но он – человек с устоявшимися приоритетами и взглядами на жизнь.
«Я реален настолько, насколько есть. Мои суждения искренни. Если я хорош – я действительно хорош, но если нет – значит, нет. И я не горжусь этим. Вы не должны мириться с тем, что вы не хороши. Это бы не было искренне, было бы больше похоже именно на притворство». («Авангард», 1999)